Карантин - Страница 1

К оглавлению

1

00

Жизнь дала трещину в четырнадцать часов двадцать две минуты. Накатила тревога, в спину дохнуло холодом, зазвенело, заныло в висках, пальцы словно окаменели. Точно так же, как и месяц назад, по дороге к тестю. Тогда Павел вырулил к обочине, в ответ на недоуменный взгляд Томки пожал плечами, а через секунду в трех сотнях метров на встречку выкатила фура и, разворачиваясь поперек узкой двухполоски, собрала под себя три легковушки. Сейчас он был не за рулем и выскочил из-под автоподъемника мгновенно.

— Ты что? — не понял Димка-напарник.

— Заскрипело что-то,— буркнул Павел, скинул перчатки и потянулся за мобильником.

— Да что там могло заскрипеть? — полез под машину приятель,— Тут давно сгнило все!

Через открытые ворота мастерской шелестел августовский ветер, шумела близкая автотрасса. Белела малярным скотчем приготовленная к покраске «двадцать первая». Замерла под тентом в дальнем углу доставленная заказчиком «Победа». Там же лежал на тележке волговский движок. Впрочем, с движком еще были вопросы — заказчик хотел загнать под капот машины какого-нибудь «японца».

Томка не отвечала. Такого быть не могло. Она отвечала всегда. Павел набрал домашний, но и оттуда не услышал ничего, кроме ее голоса на автоответчике.

— Чего там? — Димка оставил на лапе подъемника ключ и с недоумением уставился на приятеля.

Дмитрий Дюков был полной противоположностью Павла. Волосы имел светлые, глаза голубые, нрав легкий и беззаботный, брюшка еще не наел, но цель такую себе явно поставил. С какой стороны ни посмотри — легкомысленный и добродушный гуляка, любимец женщин и детей. Сам Димка не отрицал ни того ни другого, но гулякой уж точно был не легкомысленным. Под яркой упаковкой счастливого балбеса скрывался редкий знаток автомобилей и всего к ним относящегося, а также трудяга и отличный мастер по кузовному ремонту. В ответ на вопросы о его холостой жизни Димка вздыхал и кивал на Павла, намекая, что приятель сломал ему жизнь. Ни одна Димкина знакомая не могла сравниться с Томкой, он сам ее и приметил, — так ведь не удержал, как ни старался! Что она только нашла в его напарнике? Да, высокий, но худой, даром что плечи широки. Нос слишком длинный, лицо узкое, глаза собачьи, брови домиком, губы скобкой концами вверх, не поймешь — то ли пошутить хочет, то ли уже насмехается над тобой. Смерть мужеского полу не с косой, а с монтировкой, бездетный аист, Пьеро с космами черных волос, без колпака — выбирай, не ошибешься. «Дело не во внешности»,— бурчал Павел. «А в чем?» — оживлялся Димка. «В фамилии,— кривил тонкие губы его приятель,— Ну что за фамилия для девушки — Дюкова? То ли дело — Шермер. Почти Шарман»,— «Ага. Фан- фан-Тюльпан! — возмущался Димка,— Так ведь твоя фамилия не на лбу у тебя написана!» — «Разве? — удивлялся Павел и шел к зеркалу, сдвигал со лба непослушную прядь, вылезшую из тугого хвоста,— С утра же писал. Стерлась?»

— Что случилось? — стянул перчатки Димка.

— Не знаю,— бросил Павел и вновь прижал трубку к уху.

Телефон взял Костя-весельчак и тут же принялся тарахтеть:

Привет, Пашка! Ты что, забыл про меня? Я тебе когда еще закидывал вопросик? Повторяю для глухих: у моего тестя в сарайчике томится «четыреста первый» «москвичонок». Сколько обойдется привести его в порядок? Ну там прилизать, подварить, заклепать, движочек помощнее под капот впихнуть. Климат-контроль. Дисковые тормоза. Подвесочку понадежнее. Чтобы вышло, как у Ремарка. Помнишь колымагу под названием «Карл — призрак шоссе»? Да! Еще и согласовать все с ментами.

— Костя, у тебя нет таких денег,— приготовился к словесному недержанию Томкиного начальника Павел.

— Каких денег, друг? — не понял Костя,— Ты о какой валюте говоришь? Можешь озвучить цифры? Если не в рублях, так хоть в метрах, в килограммах, в штуках. Скажи хоть что-нибудь! Проясни! Или мне с Дюковым через твою голову договариваться? Какова цена вопроса?

— Хватит на новый «мерседес» и на гараж к нему,— вздохнул Павел.— Еще и останется. Томку позови.

— Какой марки «мерседес»? — заинтересовался Костя,— Нет. Ты в самом деле хочешь сказать, что мои глаза мне врут и в сарайчике у моего тестя стоит «мерседес»? Хочешь, я тебе его продам?

— Костя! — повысил голос Павел,— Тамару позови!

— С превеликим удовольствием! — отозвался весельчак,— Только скажи, откуда мне ее позвать. Она сегодня не вышла.

— То есть? — не понял Павел,— Что значит «не вышла»?

— То и значит,— хмыкнул Костя.— Просто не вышла. Звякнула с утра, сказала, что задержится. Да так и не вышла. Пришлось Людку вызывать — я, что ли, буду с ее подопечными прыгать? Я уж и звонил ей, но она не берет трубку. Хотел тебе позвонить, но....

— Прости.

Павел нажал отбой, бросил телефон Димке, начал расстегивать комбинезон.

— Набери-ка тестя. Он в списке вторым.

Приятель догнал его, когда Павел уже подходил к «импрезе», которая притулилась в тени Димкиного «туарега». Отдал телефон:

— Абонент временно недоступен. Что случилось-то? Что-то с Томкой?

Павел не успел ответить. Стены собранной из рифленого железа мастерской начали вспучиваться у него на глазах, и, когда громыхнул взрыв, он уже летел вместе с приятелем на асфальт.

01

Димка их и познакомил. Привел год назад красавицу-незнакомку в спортзал, который Павел, как всегда, покидал последним. Дюков держался в метре от девчонки, не ближе, что ясно давало понять — разгрызть орешек пока что ему не удалось. Он еще долго потом нудил, что такую надо было ломать сразу, бесполезно ждать, когда она сама обратит на тебя внимание. Павел не прислушивался к его стонам — знал, что рано или поздно Дюков заткнется. Павел вообще не любил разговоров «о бабах», хотя в ответ на Димкины откровения частенько посмеивался. Как-то само собой вышло, что к почти тридцати годам у него образовалось немало подружек, с некоторыми из них он мог непринужденно сменить дружеские отношения на более близкие, чтобы потом вновь обратиться в доброго приятеля, хотя и чувствовал, что в каждой из них копится обида. Даже начал подумывать, с кем из подруг связать жизнь, но тут он впервые забыл обо всех. Застыл с вытаращенными глазами.

1